Славль по праву считался главным городом берендеева княжества. Удачно расположенный на излучине реки, он был практически неприступен. С севера, запада и юга столицу окружала вода, а с восточной стороны тракт упирался в крепкие двойные ворота, сооруженные над высоченными насыпными валами. Через ров перекидывался широкий навесной мост, который можно было убрать или же запалить в случае опасности. От ворот защищая город шла мощная крепостная стена с высокими сигнальными башнями-сполохами по углам. Дозорные совершали обход по верху, а их сменщики отдыхали на нижнем этаже, дожидаясь своей очереди.
Проследовав по двухсаженному темному деревянному коридору, Стоян с Дариной вышли на центральную улицу. От нее вправо и влево убегали меж домов мощеные досками дорожки, ведущие в разные городские концы. Несмотря на сгущающиеся сумерки Славль жил полной жизнью: сновали туда-сюда торговые люди, скрипели телеги, с визгами и хохотом носилась неугомонная ребятня, откуда-то лилась томная песня жалейки, гремели оружием городские стражники, то и дело цокали копыта дружинных коней. Уверенно лавируя среди всего этого гомона и суеты, Стоян вывел Дарину к постоялому двору своего старого знакомого. Над широким крыльцом мерно покачивалась деревянная вывеска: искусно вырезанное парусное судно с высокими бортами. На носу красовалась фигура грозного боевого коня, вставшего на дыбы. Судно рассекало воды неведомой реки. Ступая в душный полумрак заведения, Дарина успела прочесть название: «Лодья».
- Принимай гостей, Милован! - поклонился домовой высокому дородному мужику за широкой стойкой. Румяное бородатое лицо расплылось в радостной улыбке:
- Как же, как же! Явился, плутала! Давно жду. - Голубые с хитрецой глаза внимательно осмотрели Дарину. - Кто это с тобой, Стоян?
- Это внучка моя, Дариной зовут. Ворожея она.
Дарина, как и положено, поклонилась хозяину в пояс.
- Ворожея, говоришь? - задумчиво произнес Милован и кивком указал на ступеньки, ведущие на второй этаж. - Комната наверху, плата как обычно. Я к вам скоро загляну. Чай голодные с дороги-то?
Он негромко хохотнул и скрылся в дверях кухни.
- Вея, квасу подай! - донеслось из-за полуприкрытых дверей.
Проследовав по двухсаженному темному деревянному коридору, Стоян с Дариной вышли на центральную улицу. От нее вправо и влево убегали меж домов мощеные досками дорожки, ведущие в разные городские концы. Несмотря на сгущающиеся сумерки Славль жил полной жизнью: сновали туда-сюда торговые люди, скрипели телеги, с визгами и хохотом носилась неугомонная ребятня, откуда-то лилась томная песня жалейки, гремели оружием городские стражники, то и дело цокали копыта дружинных коней. Уверенно лавируя среди всего этого гомона и суеты, Стоян вывел Дарину к постоялому двору своего старого знакомого. Над широким крыльцом мерно покачивалась деревянная вывеска: искусно вырезанное парусное судно с высокими бортами. На носу красовалась фигура грозного боевого коня, вставшего на дыбы. Судно рассекало воды неведомой реки. Ступая в душный полумрак заведения, Дарина успела прочесть название: «Лодья».
- Принимай гостей, Милован! - поклонился домовой высокому дородному мужику за широкой стойкой. Румяное бородатое лицо расплылось в радостной улыбке:
- Как же, как же! Явился, плутала! Давно жду. - Голубые с хитрецой глаза внимательно осмотрели Дарину. - Кто это с тобой, Стоян?
- Это внучка моя, Дариной зовут. Ворожея она.
Дарина, как и положено, поклонилась хозяину в пояс.
- Ворожея, говоришь? - задумчиво произнес Милован и кивком указал на ступеньки, ведущие на второй этаж. - Комната наверху, плата как обычно. Я к вам скоро загляну. Чай голодные с дороги-то?
Он негромко хохотнул и скрылся в дверях кухни.
- Вея, квасу подай! - донеслось из-за полуприкрытых дверей.
